Принесут ли контрсанкции пользу сельскому хозяйству? Почему племенное животноводство не может развиваться без импорта? И способна ли Россия обеспечить себя говядиной и свининой? Эти и другие вопросы «Коммерсантъ FM» обсудил с генеральным директором Национального союза производителей говядины Денисом Черкесовым в рамках программы «Действующие лица».[hide][/hide]Принесут ли контрсанкции пользу сельскому хозяйству? Почему племенное животноводство не может развиваться без импорта? И способна ли Россия обеспечить себя говядиной и свининой? Эти и другие вопросы «Коммерсантъ FM» обсудил с генеральным директором Национального союза производителей говядины Денисом Черкесовым в рамках программы «Действующие лица».

«Контрсанкции — это своего рода квота для животноводства»

Денис Черкесов о контрсанкциях: «Как представитель отрасли я, скорее, склонен к положительной оценке. Но сами санкции и с той, и с другой стороны я оцениваю как отрицательную вещь. Как данность это положительно для отрасли. Чтобы простимулировать отрасль, вводились квоты на импорт, и они очень серьезно повлияли тогда на возможность собственного роста. Контрсанкции — это отчасти своего рода квота».

О племенном животноводстве: «Племенная тема достаточно узкоспециализированная. По свиноводству, птицеводству мы действительно зависимы практически на 99% от импортного поголовья, от импортной продукции. Но этот рынок очень монополизирован во всем мире. В птицеводстве осталось буквально пять крупных глобальных игроков на племенном рынке, которые держат весь этот рынок. Америка, Англия, Франция, Бразилия, Аргентина зависимы так же, как и мы. С крупным рогатым скотом ситуация лучше. Мы просто должны принять для себя, что либо мы вкладываем огромные деньги, а в нынешней ситуации, чтобы наверстать упущенную возможность и упущенную конкуренцию в свиноводстве и птицеводстве, надо вложить огромные деньги, либо пойти по китайскому пути и становиться акционерами этих крупных транснациональных компаний. Мы отчасти пошли уже по второму пути».

«Племенная работа не может концентрироваться в одной стране. И в советское время мы завозили в большом количестве и кроссы птиц, и крупный рогатый скот, и семя животных. Точно так же происходит во всем мире. Это постоянный процесс. Автономного животноводства практически нет. Если какой-то конкурент за рубежом вырастил скот с лучшими показателями и готов продать семя на рынок, то почему бы не купить и не улучшить стадо?».

О российском мясе: «Несомненно, у нас есть приличное мясо. Мы видим сейчас на прилавках охлажденное мясо в Москве и крупных городах. Да, большая разница по цене, но есть и доступное, и очень дорогое. Наше российское дорогое, премиальное практически целиком раскупается ресторанами. Два-три года назад занять нишу ресторанного бизнеса было очень сложно. Качество нашей говядины позволило вытеснять и Аргентину, и Бразилию».

«У нас под фермерством понимается просто наличие фермы»

Денис Черкесов о зависимости от импорта: «Если мы говорим о ситуации до эмбарго и до экономического кризиса, то мы были зависимы примерно на 40% по говядине. По птице мы практически вышли на 10%, то есть на 90% самообеспеченности. По свинине мы приближались к 80-85% своей продукции, думаю, сейчас уже закрываем на 85-90%. Это уже показатели Доктрины продовольственной безопасности. По говядине, учитывая курс доллара, мы сейчас сократили импорт где-то на 30%, то есть порядка 75% — собственное производство, но снизилось потребление, снизился ввоз по всем видам мяса. Это был бы хороший показатель, если бы потребление оставалось на прежнем уровне».

Новость на Казах-зерно:Об особенностях потребления мяса в России: «У нас население стало заботиться о качестве потребляемой продукции. Это видно по количеству потребляемого охлажденного мяса. Стали больше покупать охлажденного мяса птицы, говядины, свинины. Стали потреблять больше белого мяса птицы. Появилась индейка — диетическое мясо. Динамика идет в сторону оздоровления рациона».

О фермерских продуктах: «Под фермерством, к сожалению, скрывается очень размытое понятие. Если за рубежом, в той же Европе, под фермером действительно понимается частный предприниматель, который занимается небольшим хозяйством, то у нас под фермерством понимается просто наличие фермы. То есть огромная ферма с разведением, допустим, крупного рогатого скота или свиней, птицы. Это на 80% не соответствует тому же критерию в Европе. Это крупные комплексы, которые занимаются промышленным производством. У нас не прописаны стандарты фермерского продукта, отсюда и возможность играть с потребителем».

«В ограничении поголовья скота в личных подсобных хозяйствах нет ничего страшного»

Денис Черкесов об ограничении поголовья скота в личных подсобных хозяйствах: «Я отнесся к этому абсолютно спокойно. Это не несет под собой ничего страшного. Это очень давно обсуждалось в отраслевом сообществе. ЛПХ — личное подворье, которое занимается товарным производством. По закону об ЛПХ, они должны производить продукцию для себя. По факту, это те самые бабушки, дедушки, к которым мы приезжали в деревню, у которых была одна-две коровы. По сути дела, сейчас это так же. Подавляющее большинство ЛПХ — люди, которые содержат небольшое количество животных. Но за те годы, пока существует закон об ЛПХ, в котором прописано, что реализация продукции с ЛПХ не является предпринимательской деятельностью и, соответственно, не облагается налогами, под этим видом появилось очень большое количество фермеров, которые разводят большое количество животных в коммерческих масштабах. Закон не позволяет ветеринарной службе проводить должный контроль, пожарной службе и так далее. Мы столкнулись с большим количеством случаев, когда распространение заболеваний и в свиноводстве, и с крупным рогатым скотом происходит именно из-за того, что такие предприниматели не контролируются. Масштаб бедствий от возникновения заболеваний огромен. Перекрываются все районы, с которых нельзя вывозить продукцию, ее нельзя вывозить с близлежащих хозяйств. Эта заболевшая свинья, которая стоит, условно, 10 тыс. руб., наносит ущерб в десятки миллионов рублей. Штраф, который выпишут ЛПХ, — всего лишь 4 тыс. руб.».

О проблемах в сельском хозяйстве: «Основная проблема сейчас во всем сельском хозяйстве — недоступность кредитов, высокие процентные ставки. Министр сельского хозяйства, несомненно, может повлиять на эту ситуацию. Раньше основным видом поддержки сельского хозяйства было как раз субсидирование процентной ставки, то есть компенсация разницы между высоким процентом и доступным для производителя. Если сейчас будет сделан упор на какую-либо компенсацию этой разницы, то эта проблема может быть решена. Но реализатором решения проблемы должен быть именно Минсельхоз и правительство в целом».

kazakh-zerno.kz